Отправились мы в 98-м с друзьями на открытие сезона на озера Плато. Начало июля, лед еще не весь сошел, но катер уже проходит. Забросились в самую даль – на восточный конец озера ЛАМА. Выгрузились дружно на облюбованном диком месте, у пляжика распадка. Катер ушел, чтобы вернуться через 10 дней, по плану. Скинули снаряжение, разбили лагерь. Мелкий дождь, низовой туман, гр. 12 тепла. Комара еще нет, но радости что-то маловато… Горы-километровки жутко нависают серо-белыми шапками не сошедших еще ледников, временами грохот лавин и селей по речкам. Трава и кусты в сырости, в палатках конденсат… И не одной живой души! Прошли сутки, другие. Обычно через такой срок живность оживает, привыкает и выползает – а тут нет! Одна кукша (сойка) прилетела, да и смылась враз. Тягостно как-то на сердце. Поставили сети. Проверяем (в ОЗК одетые) – нет ничего, зато здоровенный плавник поймали, весь день пришлось сеть штопать! А так быть не может – рыбы полно! Что ж такое творится? И народ квелый – голова болит, изжога, нервы не в порядке… Надо бы в радиальные (водопады видим отменные в оптику) – желание группа не выказывает. Так и сидели «в уксусе», пока одна дивчина не углубилась чуть дальше к предгорьям, цветы шиповника для чая собирая… Прибегает зеленая от страха, мелкий тремор, и вся соматика ШОКА!  
Выясняется, что наткнулась она неподалеку на какого-то ЧЕРТА… …Собрались мы, вооружились, кто чем, да и пошли, что ж делать-то… Полянка, довольно большая, а посреди стоит врытый в землю Божок-ТОТЕМ. Не знаю, какой народ его поставил, у нганасан не такие, у долган тоже. Эвенкийское племя? Или древний народ КЕТО? Поди разбери… Старый очень! Лиственница, если с нее кору содрать, стоит вечно, а тут – вся макушка в трещинах от старости! Высотой в 1,2 метра, грубые глаза, нос и рот. ШЕСТЬ полукольцевых зарубок-прорезей со спины. А лицевая часть - вся бурая! От крови. У подножия – плоский жертвенный камень. И перержавевшая полоска железа – истлевший нож в шестой зарубке… УЖАС! Говорили мы шепотом, комментировали тихо и осторожно. Один из нас предложил спилить и увезти на память – так его чуть не прибили! Черт его, вдруг это тот самый КЕЛЕ, или ИВМЫНТУН ЖЕЛЕЗНЫЙ какой!… Все наше В.О. и годы атеистического воспитания куда-то делись сразу и надолго!
Что делать? Вернулись к лагерю на берег, все подавленные пуще прежнего… А там дежурный на закидон налима словил (печень-максу забрать для ухи будушей…). Мы, не сговариваясь, налима изъяли, и в обратный путь. Распластали, морду КЕЛЕ этому измазали и положили все, вместе в максой на камень. А я вытащил Эриксон угл., тот, что с красной ручкой, СЕДБМУЮ зарубку сделал и оставил в ней, как и было…
А через два часа вокруг лагеря уже сидели три жирные кукши и выпрашивали хлеб! К вечеру воздух прогрелся до плюс 25-и и пошла рыба! ВАЛОМ! А утром мимо палаток прошла группа оленей! Мы смотрели, сидя в майках и плавках (комар пропал!), играли на гитаре и пили горькую, всласть. Потом были и походы, и водопады, и много чего еще интересного. Солнце не пряталось, а скалы были совершенно другими. И ОЗЕРО стало привычно-нашим, добрым и щедрым.